Эффект уличного фонаря — это желание искать решение проблемы там, где его легче всего найти
Парадоксально, но уличные фонари являются отличной метафорой не только для описания научных лже-феноменов, но и порой для описания науки в целом. Эффектом уличного фонаря называют неверный вывод в научных исследованиях, поведший науку по неверному, но наипростейшему пути, что в итоге стоит людям денег, времени, а иногда и жизни.
Название «эффект уличного фонаря» пришло из анекдота: сотрудник полиции патрулирует улицы ночью и видит ползающего под фонарём неопрятного парня, от которого разит перегаром. Полицейский подходит к нему и спрашивает, в чём проблема, на что парень отвечает, что уронил ключи от своей машины и теперь не может их найти. Коп оглядывает освещённый участок улицы, никаких ключей не видит, спрашивает у пьяного, где именно тот их уронил, и парень указывает пальцем на другую сторону улицы, где царит темнота. Тогда полицейский удивляется, почему он ищет ключи здесь, если уронил в другом месте, на что парень «логично» отвечает: «А тут светлее».
Ради справедливости стоит заметить, что этот парень точно знал, что ключи всё-такигде-то есть. У учёных нет возможности узнать, лежат ли ответы на определённые научные вопросы в какой-то конкретной области исследований. Так что в науке существует заметная тенденция — сначала проверяют ту гипотезу, где, казалось бы, получить ответ на поставленный вопрос проще всего, даже если есть весомые аргументы, говорящие, что полученный вывод будет ошибочным.
Это не такой уж плохой подход. Иногда попытка воспользоваться той минимальной информацией, что уже есть в наличии, вместо того, чтобы бродить вокруг предполагаемого «источника света» в полной темноте, может на неопределённое время помочь науке объяснить что то, но если через некоторое время теория ничем не подтверждается, то могут возникнуть огромные проблемы.
Приведём пример. Существует препарат, стабилизирующий сердцебиение после сердечного приступа. Нетрудно догадаться, что препарат имел большой успех: врачам давно известно, что пациенты с учащённым сердцебиением больше подвержены риску смерти, чем те, у которых ритм в норме. Препарат делал только то, что должен был делать — замедлял сердцебиение, и помогал настолько хорошо, что прошло десять лет, прежде чем врачи заметили, что те люди, которые его принимали, оставались в живых в три раза реже, чем те, кто его не принимал.
Ритм сердца одного пациента измерить легко. А вот общего коэффициента смертности для всех пациентов не было, он появился позже, когда закрывать глаза на «совпадения» стало невозможно. Это объясняет, почему простые меры предлагаются знатоками в качестве панацеи, но потом быстро доказывают свою несостоятельность. Те меры были простыми и следовательно, очевидными, вследствие чего на долгое время закрыли для исследователей другие пути решения проблемы.
Все мы иногда позволяем мечтам идти перед логикой, надеясь, что найдём лучшее решение там, где проще всего искать. В большинстве случаев это не имеет серьёзных последствий. Однако иногда истина и лёгкость не могут идти рука об руку.
